Наши дизайнеры проводили исследование современной китайской культуры для одного из будущих проектов и наткнулись на огромное множество интересных феноменов. Один из них — «Bastard Chairs». Так назвал свой проект фотожурналист Майкл Вольф, ласково упоминая о сомнительном происхождении объектов, которые он обнаружил. Мы изучили экономику, физиологию и эстетику которая стоит за этими культурными артефактами.
Майкл Вольф исследует дивный мир народных скульптур уже на протяжении 20 лет. Материковый Китай и Гонконг с их гиперплотностью — идеальное место для поиска такого рода феноменов. Как настоящий городской антрополог, Майкл возвращается на одни и те же места по несколько раз, чтобы задокументировать все изменения городского ландшафта. В скрытых от туристов переулках скопления швабр, зонтиков, стульев и обуви рассказывают о чьих-то жизнях. Эти объекты вклиниваются, складываются и балансируют с сетями труб, дверных проемов и перилами, врастая в хребет мегаполиса. В этом смысле Майкл Вольф — энциклопедист. Он сохраняет и классифицирует культурные артефакты, приглашая к размышлению об исчезающем культурном ландшафте, глобализации и о попытках горожан приспособиться к эрозии общественного пространства.
Экономика
«Bastard Chairs» — коллекция импровизированных стульев, которую Майкл Вольф собрал на улицах интересного, с точки зрения экономики, региона. Его главная полевая местность — Гонконг.
Остров Гонконг был оккупирован британцами в 1841 году, после Первой опиумной войны между Британией и Китаем. Только в 1997 году благодаря китайскому проекту «Одна страна, две системы», Гонконг был возвращен под юрисдикцию Китая как автономная территория, где может существовать капиталистическая экономика, несмотря на социалистический устрой материкового Китая. Этот факт сыграл важную роль в экономическом развитии всех сторон договора. По данным индекса экономической свободы, Гонконг — самый экономически свободный город в мире. Он не покидал первое место с 1995 года, т.е. года введения самого индекса. В отличии от консервативного Китая, который на данный момент занимает 137 место в этом списке.
Благодаря своему автономному статусу, Гонконг словно клапан пропускает весь жизненно важный поток ресурсов и инвестиций в континентальный Китай. Город достиг такого уровня вследствие практике laissez-faire (принципа невмешательства государства в экономику). Гонконг — отличный пример того, как глобализация превратила весь мир в деревню. В феномене «бастардных стульев» мы видим, как локальная культура Китая и Гонконга преображается из-за растущей взаимосвязи мира. Эти «бастарды» — квинтэссенция эстетики урбана и естественный символ противостояния западному капитализму. «Естественный» здесь употребляется в значении неосознанного. Несмотря на всю степень экономической свободы, экономика Гонконга имеет высокую долю людей, живущих ниже порога бедности. Около 20 % в 2014 году, что тоже сыграло роль в существовании этих гибридных объектов.
Физиология
Эстетика
В переводе с английского «bastard chairs» имеет множество значений: «незаконнорожденные», «гибридные», «притворные», «ублюдочные» или стулья «неправильной формы», «плохого качества». И все это правда. Сто лет назад никто бы даже и не подумал, что они могут быть чем-то интересны. А после того, как Майкл обратил на них внимания, волна интереса к ним прошла по всему Западу. Почему? Дело в массиве. Майклу Вольфу удалось задокументировать эти импровизированные уличные творения, каждый из которых был персонализирован его создателями. Он предоставил нашему взору доказательство их повсеместного распространения на улицах Китая.
Эта коллекция наглядно иллюстрирует преданность Китая максимальной утилитарности. Однако притяжение Макла Вульфа к этим объектам обусловлено не только их социальной значимостью, но и непреднамеренной «красотой, присущей используемым в их сборке объектам». Образы этих стульев, созданных исключительно для удовлетворения функциональной потребности в сидении, отмечают интеллектуальную составляющую их дизайна и красоту их патины. Хоть владельцы этих стульев зачастую остаются анонимами, и все же, их присутствие ощутимо в этом экстраординарном массиве индивидуальных объектов. Каждый стул отражает некоторый аспект индивидуальности его владельца. В этом смысле мы понимаем, что эти гибридные стулья очень похожи на биологические виды в своем разнообразии. Они ветвятся методом проб и ошибок ценою в свою жизнь.
В отличие от вооружения и техник связи, стулья не обязательно становятся «лучше» с течением времени. Старые модели айфонов с каждым годом превращаются во все менее актуальные и не такие практичные, а Виндзорский стул, на котором сидели Джордж Вашингтон и Бенжамин Франклин, до сих пор успешно используется. «Ничто иное с того времени, кроме Конституции США, не сохранилось в такой удобной для использования форме», — говорит архитектор и писатель Витольд Рыбчинский. «Бастарды» в этом смысле провели подпольную революцию: обеспечили нужный результат владельцам без посредника в лице производителя или дизайнера. Мы видим в этих стульях предшественников DIY-культуры, которая неизбежно настигнет нас, когда каждый будет печатать все необходимые объекты на 3D-принтере.
